«Дорогая Гермиона, я знаю, что ты немного приболела, и обеспокоен состоянием твоего здоровья. Надеюсь на силу и опыт вашего целителя.
Перехожу к делу… Так как в это воскресенье состоится Рождественский Бал, то я бы хотел тебя на него пригласить. Если ты согласна, то отправь это письмо вместе с совой обратно, если же нет… Ну в общем, отправь ее «пустую». В случае твоего положительного ответа, я буду ждать тебя в вестибюле у главного входа в девять вечера. Ты меня все равно узнаешь, поэтому нет нужды себя описывать. Таю надежду, что ты заинтригована… До, возможно, скорой встречи!
Твой кавалер.»
Это письмо Гермиона получила в один из дней, проведенных в Больничном Крыле, и отменила свою поездку на каникулы к родителям. Заинтригована? Конечно, она была заинтригована!
***
Открылись двери в Большой Зал, и в него «хлынула» толпа народа, которая заведомо, уже недели две назад, разделилась на романтичные парочки. Гермиона, стоя на верхних ступенях лестницы, наблюдала за учениками, выискивая среди них своего кавалера. Это было абсолютно бесполезное занятие, потому что она даже не могла предположить внешность этого юноши. Ребята суетливо толкались у входа, спеша занять себе хорошие места за столиками. Когда последние зеваки наконец покинули темный вестибюль, девушка решилась спуститься вниз. Она расстроено оглядывала помещение, теряя последнюю надежду на то, что приглашение не было глупым розыгрышем.
Главные двери были широко распахнуты, и Гермиона направилась к ним, чтобы выйти на улицу – прогуляться. Ей было все равно, что иммунитет еще не укрепился, и простуда не проходит даром. Было до слез обидно! Она просто глупая доверчивая девчонка! Однако, не успела гриффиндорка добраться до выхода, как крепкая мужская рука обхватила ее сзади за талию, а другой ладонью незнакомец прикрыл ей глаза.
– Угадай кто! – произнес хриплый голос.
– Ну… Даже не знаю… – с ехидной улыбкой сказала Гермиона. Её сердце подпрыгнуло от радости и нескончаемой эйфории. Девушка резко развернулась, заставив юношу отпустить ее, и кинулась к нему в объятия, – Виктор!
– Гермиона!
– Как же я рада тебя видеть!
– И я… Я счастлив!
– Почему ты не написал мне письмо?
– Я же писал! – посмеиваясь, вскричал Крам.
– Ах, да. Но…
– Что за «но»? Только не говори, что не получала!
– Ты же не подписался.
– Да, ладно. Зато сюрприз удался, верно?
– Верно. Но больше так не делай!
– Может быть, – уклончиво ответил Виктор, – а теперь мы, может, пойдем?
– Но как ты здесь оказался?
– Не волнуйся, все законно. Я предварительно поговорил с профессором МакГонагалл и вашим директором, так что…
– Я не ожидала, что ты приедешь!
– Я уже давно собирался это сделать, но работа, знаешь ли…
И Крам, чтобы избежать лишних вопросов от столь любопытной девушки, галантно подал руку, приглашая отправиться в Зал, где вот-вот должен был начаться долгожданный бал. Гермиона сделала легкий реверанс и, смущенно покраснев, вложила свою ладонь в протянутую ладонь Крама. И вот, юноша и девушка прошли в забитое народом помещение.
Ученики и учителя, украшавшие Зал к Рождеству, постарались на славу. Пол был припорошен волшебным снегом, мерцающим в полумраке, а потолок светился отблеском ночных звезд. Все разделилось на черные и белые цвета, затмевая собой разногласия оттенков всех факультетов, и создавало нерушимую идиллию, пусть и всего на один вечер.
– Бал объявляется открытым! – завершил свою речь Альбус Дамблдор, махнув рукой оркестру в знак того, что можно начинать.
Заиграла музыка, и, еще никем не замеченная пара, спокойно прошествовала в середину танцевальной площадки. Вальс – самый любимый танец Гермионы. Именно с него и начался Святочный бал, когда спутником гриффиндорки стал не кто иной, как Виктор Крам. Она провела с ним несколько незабываемых романтичных часов.
На них обратили внимание лишь сейчас. Виктор закружил Гермиону настолько стремительно, насколько позволял ритм мелодии, не давая девушке ни секунды на передышку. Все завистливо поглядывали на их красивую пару. Из-за головокружительной скорости Гермиона не смогла разглядеть ни одного лица.
Прогремел последний аккорд вальса, и кавалеры подвели своих дам к столикам с напитками, но многие остались танцевать. Виктор последовал примеру первых, предложив ей угоститься лимонадом.
– Виктор, надеюсь, ты не исчезнешь, как Золушка, оставив свою туфельку?
– Как кто?
– Да это сказка такая! – захихикала Гермиона, – ты ее не знаешь. Я и забыла!
– Может, расскажешь?
– Ну, давай, – и, присев на краешек диванчика, Гермиона вкратце поведала, кто же такая Золушка, и, почему она сбежала.
– Ну, тогда, я Золушек, – рассмеялся Виктор, которому сказка показалась забавной, – и потеряю либо сапог, либо кроссовок от спортивной формы.
– Интересная сказка получится… – с задумчивой улыбкой протянула Гермиона, – Ты хочешь, чтобы я всем болгарам-волшебникам подавала примерить твою обувь? А мои дети продолжат мое дело, если я не успею.
Теперь пришла пора Виктору расхохотаться, который был не в силах сдержать свой смех, представив себе Гермиону, путешествующую с сапогом по стране.
– Как успехи в квиддиче?
– Ты же им, насколько я помню, не очень интересуешься?
– Меня интересуешь ты!
– Я теперь капитан…
– Поздравляю, я рада за тебя!
– Кстати, я скоро женюсь! И хотел тебя пригласить на свадьбу. Она состоится 14 февраля!
– Ого… Я за тебя искренне счастлива, – завизжала от восторга Гермиона, но не очень-то много настоящей искренности звучало в ее голосе, – В День Всех Влюбленных? А меня из школы отпустят?
– Я поговорю об этом с профессором Дамблдором. Не думаю, что он будет против, если лучшая ученица школы пропустит несколько дней. И договорюсь, чтобы с тобой могли поехать твои друзья.
– А как зовут твою невесту?
– Мария. Она очень хочет с тобой познакомиться!
– Она знает, что ты здесь? Со мной.
– Да, конечно.
– И не ревнует?
– Она знает, что я люблю ее, – спокойно произнес Виктор, – Пойдем, потанцуем?
Играла медленная музыка. Гермиона, положив голову на мужественное плечо Виктора, продолжила спрашивать его о том, что с ним происходило за последние годы. Узнала многое о политике Болгарии, о том, что Волан-де-Морт и там вербует себе сторонников, разрушая вековое спокойствие этой страны. Многие соотечественники Крама последовали за Темным Лордом, предавая собственную страну, своих друзей и родных. Возможно, они преследовали благую цель или же были под заклятием, но рано или поздно, даже сторонники погибали или пропадали без вести. А мракоборцы не справлялись со своей работой, выпуская на волю государственных преступников.
Что-то странное произошло с Гермионой, когда она услышала о свадьбе Виктора
– Знаешь, а мне ведь тоже предлагали стать Пожирателем!
– Что? – девушка поперхнулась.
– Я им устроил теплый прием! – с гневной искоркой в глазах сказал Виктор.
– Когда?
– Полгода назад.
– Ты уверен, что тебе не угрожает опасность?
– Нет, наверное.
– Но Виктор! Я боюсь за тебя… и за Марию! Что будет с вами, если что-то случится?
– Я окружен защитой!
– А Мария?
– За ней следят мои люди…
– Это надежно?
– Абсолютно!
– Будь осторожнее… – произнесла Гермиона и крепко обняла юношу, сейчас она не хотела его отпускать, а просто хотела защитить от всех напастей.
– Стараюсь, – выдохнул Крам.
***
Вечер закончился на необычайно счастливой ноте. Когда Виктор и Гермиона гуляли в Хогсмиде, наслаждаясь сиянием зимней луны, парень преподнес ей замечатльный подарок - букет белых роз... А утром, когда Замок погрузился в глубокий сон, Крам проводил девушку до гостиной Гриффиндора, где они просидели несколько часов, греясь у камина и безмятежно обсуждая прошедший бал. Они весело смеялись над тем, как Малфой, не без «помощи» Гермионы, конечно, вылил на себя бокал с лимонадом, а потом, с легкой руки Виктора, повторил этот же маневр, облив Пэнси Паркинсон.
Когда взошло солнце, девушка уснула, склонив голову на плечо сидящего рядом юноши. Взошедшее солнце, не спрашивая разрешения, забралось своими лучиками через окно в гостиную и растеклось золотым светом, обойдя, казалось, специально только диванчик перед камином, на котором, взявшись за руки, безмятежно спали двое – юноша и девушка, утомленные празднеством. Они улыбались своим снам, не зная, что с ними произойдет потом…
***
Гермиона проснулась, когда день властвовал над окрестностями Замка, однако в гостиной почти никого не было. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, как она здесь оказалась, да еще и укрытая пледом и в теплой уличной одежде…
– А где Виктор, Невилл? – обратилась девушка к Долгопупсу, который, удобно устроившись в соседнем кресле, с улыбкой смотрел на Гермиону.
– Он тебе просил передать вот это, – мальчик протянул белый конверт.
Гермиона вскрыла его и начала читать.
«Дорогая Гермиона! Извини, что ушел не попрощавшись…
Но у меня работа, а будить тебя не хотелось. Ты спишь, как ангелочек, любовался бы всю жизнь, но, увы. Передаю тебе письмо с Невиллом. В конверте есть приглашение на свадьбу. Буду ждать тебя и твоих друзей.
Желаю тебе удачно провести каникулы! Надеюсь, тебе понравился вечер со мной.
Целую и люблю, твой Виктор.
P.S. Я, действительно, исчез, как Золушек, но у меня сегодня Дружественный матч. Прости…»
Гермиона свернула письмо, улыбаясь и обещая подумать над словами Виктора.
– Гермиона, пойдем завтракать?
– Что? А… Да, пойдем.
Девушка рассеянно огляделась в поисках уличной мантии и, обнаружив ее на спинке кресла, засунула помятый пергамент в карман. Она решила позже перечитать письмо. На скорую руку причесавшись и приведя себя в порядок, гриффиндорка в сопровождении Долгопупса отправилась в Большой Зал. Едва Гермиона снова оказалась на стуле, так тут же ясно поняла, что больше всего хочет снова оказаться в кровати. Сон застилал глаза белой пеленой, мешая четко понимать происходящее, однако, не отняв рефлекс подносить ложку ко рту. Упершись локтем о стол и положив голову на ладонь, Гермиона закрыла глаза…
***
Шли дни, холодный январь сменился мокрым и серым февралем… Весь месяц Гермиона не могла разобраться в своих чувствах, ей казался странным тон, которым Виктор говорил о Марии. Слишком просто! Не все так гладко… Почему, вдруг, юноша решил пригласить ее на бал? Было похоже на последнее желание заключенного, приговоренного к неминуемой казни. Последние часы, которые они провели вместе, были просто волшебными, но и они закончились, просто ушли, не оставив за собой и следа. Гриффиндорка не могла понять себя, разобраться во всем, что чувствовала. Ей не давала покоя дата, лишь одна дата – 14 февраля, и чем ближе к ней подбирался календарь, тем сильнее она ощущала, что все делает неправильно.
***
Вечер… Два дня до свадьбы Виктора… Гермиона начала сходить с ума, сама не зная причин. В очередной раз, читая строку из учебника по Трансфигурации, она не смогла понять ни слова. Ну почему? Что происходит?
В полночь в окошко комнату старосты постучалась белоснежная сова. Гермиона, оторвавшись от учебника, лениво поднялась с кровати и впустила птицу. Та оказалась беспокойной, как Сычик Рона, однако девушке удалось остановить ее и отвязать письмо. Гермиона нервно развернула пергамент и начала читать.
«Дорогая Гермиона, приветствую тебя!
Мы не знакомы лично, так как я живу в Болгарии, но Виктор много рассказывал о тебе. То, что я сейчас поведаю, может стать сюрпризом, однако я не могу так мучить себя и других. Я не люблю Виктора, свадьба обговорена нашими семьями, поэтому добровольного согласия молодоженов никто не спрашивал. Мой отец отнесся ко мне снисходительно, позволив сделать свой выбор. Я хочу, чтобы Виктор был счастлив, и уверена, что ты сможешь ему это счастье дать. Когда он про тебя говорит, то его глаза вспыхивают настоящим страстным огнем. Со мной же, он холоден и неприветлив. Я желаю ему добра и приняла решение любым путем избежать свадьбы, а у тебя появится шанс понять. Разберись в себе пока не поздно и сделай правильный выбор. Я уйду прямо из-под алтаря, а ты решай…
С надеждой, Николова Мария.»
Гермиона почувствовала себя такой энергичной. Она твердо знала, что делать… Прыгнув с разбегу на кровать, девушка уперлась лицом в подушку, чтобы заглушить стон облегчения и, одновременно, счастливый крик, которые так и рвались наружу. Томясь душой и телом, учась смирению и покорности судьбе, Гермиона совершенно забыла о таких вещах как покой и вера… А теперь!
***
Утром, как и говорил Виктор, Гермиона беспрепятственно покинула школу, однако никого с собой она не взяла. Девушка вообще не предупредила друзей, что уезжает… Достаточно было, лишь, встать пораньше, и незаметный уход обеспечен!
Поезд до Лондона шел, как никогда стремительно, и Гермиона оказалась на станции раньше, чем ожидала. Гриффиндорка не прогадала с заказом билетов на самолет в Болгарию и теперь спокойно дожидалась начала регистрации, отправляя письмо Виктору, в котором было сказано, что Гермиона не сможет приехать на свадьбу. План был идеален…
***
Ну вот и все! Я потерял единственный шанс, что у меня был. Виктор в отчаянии скомкал письмо Гермионы. До свадьбы остался один час! Много или мало.
Позади скрипнула дверь.
– Ну что, сынок, готов? – поинтересовался Мирослав, оценивающе оглядывая Виктора.
– Да, отец, – обреченно вздохнул юноша.
– Выше нос, не подведи семью! – угрожающе произнес мужчина.
Виктор отвернулся, пряча слезы, застилавшие глаза, делая вид, будто поправляет смокинг. Обида ничего не могла сделать против устоев волшебников, и оставалось лишь поддаться, как и всем… Теперь День Святого Валентина станет для него чем-то, вроде анти-праздника…
***
– Виктор Мирослав Крам, согласны ли вы взять в жены Марию Людмилу Николову?
– Согласен, – с вымученной улыбкой произнес Крам.
– Мария Людмила Николова, согласны ли вы взять в мужья Виктора Мирослава Крама? – спросил священник.
Повисла неловкая пауза, потому что Мария смотрела прямо в глаза Виктору, не давая ответа, а потом она кивнула кому-то за спиной юноши.
– Виктор, ты ведь меня не любишь? Зачем тогда? – прошептала девушка.
– Так надо!
– Тогда я хочу тебя разочаровать, – сказала она и теперь уже громко произнесла, – Нет!
– Что «нет»?
– Я не возьму в мужья Виктора Крама, потому что он этого не хочет. Эта свадьба не принесет никому счастья! – прокричала Мария и отступила на шаг.
Юноша удивленно смотрел на свою невесту.
– Но почему? – пролепетал парень.
– Ты сам должен знать! – засмеялась Мария, – Гермиона!
Виктор ошалело таращился на девушку и, проследив за ее взглядом, обернулся. Перед ним стояла Гермиона Грейнджер.
– Но как? Ты же сказала, что не приедешь.
– Сюрприз! – улыбнулась Гермиона.
Мария ободряюще кивнула девушке, после чего гриффиндорка подошла к Краму ближе… Обняв его крепче, чем когда-либо, она встала на цыпочки и легко коснулась его губ своими. Виктор ответил на поцелуй со всей страстью, что таилась в нем последние годы, не веря, что все это происходит с ним. Оторвавшись от девушки, он посмотрел ей в глаза. В его взгляде читался страх.
– Гермиона, скажи, что любишь…
– Я люблю тебя! – ответ вполне очевидный, но такой долгожданный…
– Спасибо Святому Валентину! – прокричал Виктор, глядя на небо, и счастливо посмотрел на Гермиону. – Теперь у нас все будет хорошо, не так ли?