Черная или серая? – спросил он держа две вешалки в руке.

Он всегда это спрашивает, когда мы идем куда-то вместе. На протяжение восьми лет.
Он знает, что я скажу, но всегда спрашивает. Он давно знает, какой цвет мне нравится, какая моя любимая книга, и мои предпочтения в еде.

«Черный, «История Хогвартса» и вишневое мороженное со взбитыми сливками» - без труда скажет он, стоит его только спросить.

Так же мы каждое второе воскресенье приезжаем на семейный ужин в Нору. Там ничего не изменилось. Для меня это как бы воспоминание из детства. Полный дом гостей, наше неразлучное Трио и стол, ломящийся от кулинарных шедевров миссис Уизли. Я так скучаю по тем временам, когда можно было смеяться до боли в животе, говорить вот так, просто, то что думаешь, или просто молчать, сидя в уютной гостиной Гриффиндора, и смотреть в огонь, зная, о чем думают другие двое.

А сейчас мы выросли. Вот так, в один миг. Раз, и все. У нас свои семьи, свои проблемы. Мы редко находим время друг для друга. Остались только эти вечера. Два раза в месяц. И мимолетные встречи на работе.

Джин рассказывала мне, как она счастлива, что они с Гарри вместе. Прошло уже восемь лет, а они любят друг друга, словно этих лет не было. Между ними такое трепетное чувство, будто они – два человека, которые только узнали, что их чувства взаимны, и каждый из них не хочет отпускать свое счастье ни на минуту. Завидую им.

Другое дело мы с Роном. Мы все поняли слишком поздно. Наши чувства погасли так же быстро как и вспыхнули. Погасли и развеялись по ветру. Просто однажды я посмотрела ему в глаза и не смогла сказать правду. Просто я многое поняла. Думаю он тоже понял, но не решился сказать. Сказать, что наши чувства – влияние момента. Война. Мы так боялись не успеть. Мы так боялись потерять друг друга.

А потом мы дали клятву перед алтарем. Клятву о том, что будем вместе и в счастье и в горе, пока смерть не разлучит нас и все такое… И обрели друг друга навсегда.

Мы поняли все слишком поздно. Тогда я была беременна. Девочку мы назвали Роза, в честь Розы Разерфорд, ведьмы, погибшей в маггловской войне за независимость. Это имя Рон позволил выбрать мне, с условием, что второму ребенку имя даст он. Рон всегда мечтал о двойняшках. А я хотела девочку.

Потом родился Хьюго. Я подозреваю, что это имя Рональд в детстве встретил в комиксах.
Но я не могла дать отпор, так как обещала, что право выбора за ним.

Так мы и живем. Я часто вспоминаю как гуляла с Виктором Крамом по берегу моря. Мы тогда после бала сбежали. Он уже мог трансгрессировать, и я прижавшись к нему крепко, боялась отпустить, и попасть в другое место. Мы просто шли по каменистому пляжу, держась за руки и молчали. В воздухе немного пахло водорослями, и соленые морские капли покрывали мою кожу. Я шла босиком по холодным камням. Море спокойно качало на волнах белый парусник. Вода была чистого ярко-голубого цвета, и играла лучами солнца. Виктор тогда меня поцеловал. Это был мой первый поцелуй. И самое счастливое воспоминание, совершенно не связанное с этой ужасной войной.

Я всегда буду помнить тот запах моря.

После, Виктор приезжал к нам на рождество. Он очень понравился моим родителям. Мы тогда смеялись и пели маггловские песни про Рождество, а под утро он преподнес мне подарок и уехал домой. Потом мы редко виделись. Сейчас он женился на загонщице команды Пушки Педдл. Но признавался, что время, проведенное со мной было самым счастливым в его жизни.

Мой любимый цвет – ярко-голубой, тот самый цвет моря перед началом заката в безоблачную погоду.

Моя любимая книга – «Уходящая в дождь», та самая, которую подарил мне Виктор на Рождество. Книга о девушке, мечтающей о большем чем о хорошей работе, семье, муже – красавце. Книга о девушке, мечтающей просто летать.

Мое любимое блюдо – фруктовый пирог, тот самый, который готовила моя мама на каждое рождество. Пирог со вкусом праздника…

Рон так и не научился видеть глубже слов. Так и не научился видеть душу.

Мы всегда будем вместе. И всегда будем говорить то, что хочет услышать другой.

- Надень серую, милый.